Продолжение моих приключений на сервере DayZ (91 Часть). Покидаем лабораторию. Ощущения.

Добрый день!

Опомнившись от невероятного потрясения, нанесённого мне последними днями, я вновь шагал по холодным коридорам, ведущим к вожделенному выходу. Нельзя сказать, что близкое присутствие моего товарища сильно делало меня веселее и спокойнее, но доля правды в этом имелась. Несмотря на многочисленные потери, понесённые от экспедиции в это ужасающее место, я продолжал свято верить в исключительную выгоду совершённой авантюры, тщетно надеясь на то, что она облегчит мои душевные страдания и сможет хоть как-то повлиять на текущее положение обстоятельств.

Руководствуясь сей мыслью, я медленно шагал вслед за Двайфом, не говоря ни единого слова и лишь изредка жестами вопрошая у него дорогу. Он также безмолвно отвечал, хотя временами и громко ругался, внезапно вспоминая всё, чем ему пришлось пожертвовать ради нескольких мешком сухого спирта. Но ежели меня волновала лишь гибель близкого мне человека, то Яна гораздо сильнее тревожило количество потраченных патронов и медикаментов. Впрочем, я отчаянно старался сдержать в себе бурю негодования, и тем самым предохранить наше общество от назревающего конфликта.

По прошествии некоторого количества времени, объём которого я вспоминаю весьма смутно, нам удалось выбраться к последнему ярусу, отделяющего нас от желанного свежего воздуха. Однако, по пути к освобождения из оков подземелья, оставалось ещё длительное время, и если не считать пары зомби, промелькнувших в различных местах тёмного коридора но благоразумно избежавших нас (в отличии от своих собратьев), то обратный наш путь весьма удовлетворял нашим потребностям в безопасности. мы шли мимо поваленных книжных полок, различного рода шкафов и ящиков с оборудованием и остатками геологических отложений, тут же добытых и законсервированных под самые разнообразные нужды. Не буду лукавить и честно признаюсь читателю с своём небезразличии ко всем находкам, поэтому стоит признать искусственную заторможенность нашего пути, вызванную неподдельным интересом и желанием собрать максимально большое количество ценного материала, независимо от его реальной стоимости.

Как бы то ни было, на момент нашего посещения обрушенной шахты лифта вместе с оборвавшейся кабиной, ныне висевшей всего лишь на одной цепи, мы были измотанными и невероятно желавшими поскорее покинуть это замкнутое пространство. Однако никакого чуда не случилось, и выбираться нам пришлось в самых угрожающих для жизни условиях условиях, буквально цепляясь руками за небольшие впадины и выступы, образовавшиеся в проёме под действием трения кабины о её стены. Прошло довольно немалое количество времени, прежде чем мы оба смогли вновь ступить на твёрдую поверхность, оставив последнюю лаборантскую далеко позади. Извечный запах серы и каких-то минеральных отложений, сопровождавший нас с самого спуска в геологическую лабораторию и вплоть до её окончательного покидания, начал выветриваться, а скромная улыбочка вновь посетила нас.

Поднявшись на платформу, к которой всего четыре дня назад мы подобрались вместе с покойным спелеологом, я невольно пустил слезу. "Не думаю, что сейчас настало самое подходящее время для подобных занятий" - с упрёком сказал мне Dwyff, дёргая меня за руку и стараясь поскорее вывести из-под свода пещеры. Миновав и его, мы вскоре снова очутились на проржавевшем мосту, который никак не изменился с момента нашего последнего его посещения. "Ну вот, спешу поздравить тебя!" - с некой усмешкой процедил Ян, пожимая мне руку - "мы покинули эту лабораторию. А ведь нам стоит радоваться, что мы всё ещё живы!". С этим поспорить было никак нельзя, и я согласился без особых раздумий. "А что же теперь?" - вопрошающе глядя на моего спутника сказал я. Озадаченный таким вопросом, Двайф вскоре нашёл несколько пустых отговорок, в конце приказавший мне не задавать лишних вопросов, мотивируя сие изречение многими причинами, которые он не желал бы раскрывать передо мною. "Пожалуй, нам стоит спуститься с этой горы, пока ещё окончательно не рассвело. Под прикрытием темноты гораздо легче спускаться с таких склонов, как этот" - сказал он, тяжело дыша и стараясь соответствовать всем своим видом сказанным словам. Не говоря больше ни слова, я последовал за ним.

Дрезину мы обнаружили в тех же зарослях дикого чертополоха и ковыля, и по виду её сразу становилось понятно, что в наше отсутствие никто её не потревожил. выкатив её старенький корпус из травы, параллельно бренча колёсами, Ян настоятельно порекомендовал мне сложить все мешки вглубь дрезины, чуть дальше металлической бочки, которая и служила ей двигателем. "Неужели ты просто так продашь весь сухой спирт?" - в недоумении интересовался я. "Часть потрачу на свои нужды, а часть продам. Прибыль разделим пополам" - самым наиспокойнейшим тоном сказал мне оппонент. "И ради этого ты гнал меня в такое опасное место? И ради этого ты решил пожертвовать жизнью невинного исследователя, сложившего голову во имя чести и дружбы?" - вскричал я, будучи уже не в состоянии сдержать потоки негодования, уже окончательно охватившие меня. Глупые оправдания меня ничуть не устраивали, однако выхода у меня не было. Смирившись с тем, что у меня не получится переменить ход прошедших событий, я вскоре сел в дрезину напротив Двайфа, и пока тот кочегарил топку, я лишь тихо и грустно смотрел в сторону лаборатории. Уже поняв неизбежность и невозвратность прошедших деяний, я надеялся лишь, что отныне число пострадавших из-за чужой выгоды резко сократится.

Мы ехали вплоть до самого рассвета, не говоря друг другу ни слова. Лишь тогда, когда неуверенное солнце по-утреннему начало ласкать своими лучами замёрзшую землю, мы начали вести грубый разговор, местами тихий и неотзывчивый. И хотя я невероятно был зол на роковую судьбу, я прекрасно осознавал, что в произошедшем ничуть не менее виноваты мы сами. Прошёл ещё час, и небесное светило окончательно поднялось высоко в небо, засияв на просторах лазурного пространства. Добравшись до маяка, указывавшего когда-то путь различным судам, а ныне стоящего без надобности посреди голых скал, мы слегка приостановились. "Уговор по-прежнему в силе" - кратко произнёс Dwyff, высаживая меня из дрезины и спешно передавая мне охотничье ружьё, винтовку и мой рюкзак. Я лишь с опаской посматривал на него, временами нервно оглядываясь по сторонам. "Помни, что я всегда держу связь. Твоя доля достанется тебе сразу после продажи. Когда высвободится удобная минутка, непременно телеграфирую тебе!" - сказал он, резко добавив искр в топку, после чего дрезина прибавила скорости. Через пять минут он скрылся за поворотом, оставив меня в полнейшем одиночестве. Понимал ли он всю опасность содеянного, или же попросту гнался за обогащением? Ответ на этот вопрос дано знать лишь ему самому.

---