Продолжение моих приключений на сервере DayZ (73 Часть). Неожиданное препятствие. Новые проблемы.

Добрый день!

Проснувшись с утра, я почувствовал невероятную головную боль, поистине убивающую меня. Собравшись с мыслями и приняв кое-каких таблеток, в чудодейственности которых я не был уверен, я обнаружил своих друзей, валяющихся на полу в полнейшей беспомощности. К моему ужасу, большая часть спиртного и керосина были вылиты напрасно, часть продуктов полностью сожжена, а около четверти всех патронов расстреляны в воздух понапрасну. От неожиданности такового зрелища, чрезвычайно сильно повлиявшего на меня, я с трудом сдерживал одолевающую меня дрожь. Один Тимофей сидел на стуле, окидывая комнату мутным взглядом, сонливо качая головой.

"Что случилось тут, чёрт возьми? Я спал всего-то пять часов, а вы уже успели натворить такого! Нет, я просто отказываюсь в это верить!" - ругался я, извергая потоки ругательств. Facador ответил, что "надобно ребятам дать волю в развлечении, иначе нет смысла в отраде таковой жизни". Взбешённый этим, я вскочил на ноги, прильнул к сумке с припасами и начал лихорадочно пересчитывать всё её содержимое: "Боже, куда только всё это могло деться? Ради Бога, не стоит так продолжать!" - восклицал я, жестикулируя руками и стараясь найти хотя бы что-то ценное, уцелевшее после вчерашней попойки. Гитара, разбитая вдребезги лежала тут же, рядом со спалённой до тла зимней курткой, принадлежавшей Facadory. "А ну, вставай!" - крикнул я, с силой пнув сапогом лежащего на полу Колю. Тот лишь слегка прогудел что-то, а потом, не сделав ни единого движения протяжно застонал. Я следующий миг я понял, что пытаться достучаться до нетрезвого приятеля не имеет смысла, я начал расталкивать прочих своих спутников, и к своему ужасу обнаружил отвратительнейшее состояние Глеба и Валерии, а также изорванную в клочья одёжку Кирилла. "Подъём, чёрт возьми! Вставайте, ребята! Поверить не могу, что вы собрались в поход! Нет, ну как можно так-то неорганизованно?" - восклицал я, поминутно обращаясь к каждому.

Однако, выхода не было. Поднявшись по небольшой лестнице, скользкой и осыпавшейся кое-где, я первым высунул свою голову в проём, ведущий на поверхность. Повеяло прохладным ветром, и спустя минуту я уже стоял на твёрдой земле. По-прежнему голова моя нещадно болела, да и состояние моих товарищей сильно удручало меня. Я глядел на них таким же мутным взглядом, не в силах больше ругать их за безответственность, и при этом осознавая всю горечь наших потерь, совершённых в один миг. В какое-то мгновение, ничего не значившее для нас всех, обрушились все мечты, связывавшие нас с покорением севера.

"Встаньте-ка все я рядок, да поживее!" - скомандовал Тимофей, делая знак рукой в соответствующем направлении. мы все повиновались, и тот принялся с расторопностью опрашивать каждого о его физиологическом положении, состоянии здоровья и настроении. Спустя минут десять, он подошёл ко мне, протягивая бумагу и отвергаясь от всего сказанного им когда-то: "мы попросту не можем продолжать экспедицию в таком виде, в котором она была задумана. Весь наш отряд морально разбит, да и количество заготовленных вещей куда-то улетучилось. Я не в состоянии сделать доводы о исчезновении всего, имеющегося у нас. Одним словом, нам следует развернуться обратно на юг, не доходя каких-то двух километров до границы северных широт!" - и с этими словами она начал ругаться, поливая грязью всех нас, ругая за безалаберность и беззаботное отношение к такому важному делу. Однако, противопоставить угрозам нам было нечего, и не оставалось ничего, кроме как разделить это мнение.

Неровной колонной мы потихоньку начали движение обратно на юг, стараясь сдерживать ноты раздражения и ненависти к самим себе, однако получалось это у нас не в самом лучшем виде. Многие вопросы не давали мне покоя, а ответа на них я не знал. Самым основным выглядел примерно так: "несмотря на небольшой сбой в командной работе, у нас по-прежнему остаётся довольно большое количество патронов и продуктов. Но по какой-то причине Facadory потребовалось прервать экспедицию. Зачем? Что кроется за этими загадками?". Ломая голову над этим вопросом, я не заметил, как на горизонте вновь заискрилось озеро. Выждав наиболее удобный момент, я подошёл поближе к Тимофея, а затем спросил его о многих вещах, пугавших меня и доставлявших мне немалое количество опасений: "давай мы будем откровенны друг другу, и не стоит обманывать. УЖ лучше скажи напрямую, без этих обиняков и обманов - по какой причине мы так резко возвращаемся? Для чего вся эта показушная церемония раскаяния в своих проступках, которые на самом деле столь незначительны? Поверить не могу, что всё складывается именно так! Будь любезен, проинформируй меня, ибо довольно жестоко будет с твоей стороны оставлять меня в поле неведения".

Ответ меня поразил ещё более, и сдержать удивления я не мог: "Разумеется, я не оставлю тебя без внимания. Однако в той обстановке, которая сложилась сейчас, необходимо промолчать. Когда доберёмся под предлогом дефицита продуктов обратно в Электрозаводск, я постараюсь выгадать необходимое для нас время, а там уже ты всё поймёшь. Впрочем, я прямо сейчас могу сообщить тебе некоторые особенности, но ещё не настало то время, когда я раскрою все карты" - сказал он, тряхнув головой и нервно поглядывая на гладь озерца - "Серджио не ответил на телеграмму, и ещё не скоро сможет. Боюсь, что назревают кое-какие проблемы, однако я постараюсь решить их самостоятельно". После этих слов он не разу не глянул на меня, стараясь не вызывать подозрений у наших спутников, занимая их интересными рассказами. Несмотря на излишнюю любвеобильность, являющуюся показушной, он продолжал вселять моим товарищам надежду на наилучший исход из сложившейся ситуации. Все мы смотрели на него с глазами, полными воодушевления и веры в скорейшее продолжение экспедиции. И Глебу, и Валерии, и Кириллу с Николаем по-прежнему верилось, что возвращение в промышленный городок - это мера исключительно вынужденная. Однако несколько людей были с этим не согласны, не подавая виду на недоверие.

В любом случае, к завершению этих суток мы вступили на территорию Электрозаводска, наскоро поужинали без излишних пиршеств, аскетично легли спать, не забыв выставить часового, и вскоре три-четыре человека из нашего состава забылись сном, не обращая внимания на предстоящие хлопоты. Я лежал, глядя на небосвод, не забывая всё, сказанное мне накануне. Хотелось верить от чистого сердца, что все проблемы, которые сковывали действия Тимофея, вскоре будут решены и не выйдут за рамки его личных разборок. К тому же, я всё ещё питал надежды на то, что встречу Серджио живым, и это слегка поднимало мне настроение, вызывая время от времени тёплую улыбку. Спустя около часа, я заснул с мыслью: "Поживём - увидим, а пока что нет смысла пугаться больше положенного".